Хаос здесь — метод. Но
автора сравнивали с пьяным

Марк Коэн — американский фотограф, наиболее известный своей инновационной фотографией крупным планом. Он — легенда и его работы взрывают шаблоны уличной фотографии. Кадры, напоминающие случайные снимки после бурной вечеринки, стали манифестом «неуклюжей точности» — искусства находить совершенство в дисгармонии. В них нет гламура, зато есть жизнь в её сыром, дерзком и бескомпромиссном воплощении.

Биография: индустриальный пейзаж как школа

Коэн родился и жил в Уилкс-Барре, штат Пенсильвания, до 2013 года. Он учился в Университете штата Пенсильвания и колледже Уилкса с 1961 по 1965 год, а в 1966 году открыл коммерческую фотостудию.

Родной Уилкс-Барр (Пенсильвания) — город фабричных труб и рабочих кварталов — стал для Коэна и тюрьмой, и музой. Здесь, среди серых улиц и потрёпанных жизнью лиц, он начал снимать в 15 лет, используя подаренный отцом Kodak Retina. После учёбы в Университете Уилкса он не рванул в Нью-Йорк, как многие, а остался наблюдать за «своими» — людьми, истории которых писались не в глянцевых журналах, а на асфальте и в дешёвых барах.

Большая часть фотографий, которыми известен Марк Коэн, снята в столичном районе Скрэнтон/Уилкс-Барре (также известном как долина Вайоминга), историческом промышленно развитом регионе северо-восточной Пенсильвании. Характерно, что Коэн фотографировал людей крупным планом, используя широкоугольный объектив и вспышку, в основном в черно-белом цвете, часто отрезая головы от кадра, концентрируясь на мелких деталях. Он использовал 21 мм, 28 мм и 35 мм фокусные расстояния, широкоугольные, а затем 50 мм. Коэн описал свой метод как «навязчивый».

Снимая в грубой среде рабочего класса Пенсильвании, Коэн привнес в уличную фотографию буквальную и инновационную близость, которая возникла из его стиля держать камеру на расстоянии вытянутой руки. Навязчивые, но элегантные,, а также грубые натюрморты и пейзажи раскрывают точно настроенную эстетику и последовательность.

Ни один случайный объект не наблюдается без цели. «Это не простые фотографии. Но я думаю, что именно поэтому они мои», — говорит Коэн.

На многих изображениях точки притяжения ясны: футбольный мяч, затмевающий чей-то торс; сияющие глаза черной кошки. Мы можем представить, как мы взглянем на эти объекты, принимая их грубые особенности. Большинство из нас отвели бы взгляд и двинулись бы дальше, но американский фотограф Марк Коэн продолжал делать свою работу.

Расстояние между фотографом и объектом сокращалось до тех пор, пока головы не были потеряны до края кадра, и остались только ключицы и обрезанные конечности. «Меня толкали, толкали и кричали, но ничего серьезного», — сказал он. «Я всегда осознаю край».

Философия: красота без прикрас

Фотограф ненавидел постановку. Его модели — люди, застигнутые врасплох. Он не искал «красивое», а находил правдивое.

Коэн снимал так, будто врывался в личное пространство с криком «Лови момент!».

• Вспышка в лицо. Даже при дневном свете — чтобы «вырвать» героя из фона, подчеркнуть морщины, пятна на одежде, блеск глаз.

• Широкий угол на расстоянии вытянутой руки. Кадры с обрезанными конечностями, размытыми движениями — не ошибка, а приём. Как говорил сам Коэн: «Я не хочу, чтобы зритель чувствовал себя зрителем. Пусть станет соучастником».

• Игра с анонимностью. Лица часто скрыты, повёрнуты спиной, смазаны. Но по согнутой спине, мозолистым рукам, мятой юбке читается целая биография.

Его сравнивали с пьяным, который тыкает камерой куда попало. Но хаос Коэна — иллюзия. Каждый снимок выверен: линии, тени, ритм пятен создают напряжённую гармонию, как джазовая импровизация.

Коэн — получатель двух грантов Гуггенхайма, и его работы находятся в коллекциях крупных музеев мира. Последняя ретроспектива в 2013 году в Le Bal в Париже и сопутствующая публикация Dark Knees были выделены критиками по всему миру как выдающиеся достижения в фотографии.