Кирилл Умрихин: “Нужно
заниматься тем, что ты любишь”

На «Фотофоруме’2019» мы познакомились с амбассадором Nikon — Кириллом Умрихиным. Кирилл специализируется на travel-фотографии, фотографировании экстремальных видов спорта, фото- и видео- съемке с помощью дронов и репортажной съемке различных культурных событий.

Он является амбассадором Nikon, Quiksilver, Роза Хутор, Svyaznoy.travel, SanDisk и Manfrotto. Кроме этого, в Quiksilver, Roxy и DC он занимает должность тим-менеджера и руководит командой атлетов в таких видах спорта, как сноубординг, скейтбординг, вейкборд, серфинг, виндсерфинг и мото-спорт.

— Кирилл, расскажите, как фотография появилась в вашей жизни? Когда был сделан первый снимок?

— В детстве я в какой-то момент захотел фотографировать, и в седьмом классе на день рождения мне подарили пленочную мыльницу. Я не думаю, что сделанные мною кадры сохранились, но точно помню, что эту мыльницу мы забыли в камере хранения Театра эстрады. Вообще моя семья по папиной линии связана с фотографией: мой дедушка — главный архитектор завода «Зенит» в Красногорске. А с фамилией Умрихин в этом городе рисовать, например, граффити (чем я и занимался) было опасно: бабушка — заслуженный учитель, дедушка — главный архитектор на градообразующем предприятии, а папа — заместитель главврача на скорой помощи. Поэтому когда я охладел к живописи и перешел к фотографии, родители это оценили. Тогда за три или четыре часа папа рассказал мне, что такое выдержка и диафрагма, дал пленочный фотоаппарат, и я со школьной экскурсией отправился в Питер с двумя пленками. Там я докупил еще три, и это было немыслимо: обычно в те времена ты одну пленку брал на полгода.

Мои кадры папа отнес Ершову, директору фотосалона «Экзотика» в Красногорске, тот был городским фотографом. Несколько снимков ему понравилось. Помню, я тогда расстроился, что ему не понравились все. После школы я пошел к нему работать: обрабатывал цифровые фотографии, восстанавливал старые, потом учился в фотолаборатории, затем был ночным менеджером на фотопроекте, и так все завертелось. Первую фотографию свою я не вспомню, но точно знаю, что в журнале Onboard была опубликована моя первая печатная работа.

— Расскажите, чем вас привлекла именно экстремальная фотография?

— Мама учила меня, что нужно заниматься тем, что ты любишь. Я и сейчас всем это говорю. Мне нравилось кататься на горных лыжах, папа возил меня в горы, мы ездили в Крым каждый год, и я очень любил скейтборд и ролики. Я понял, что надо это снимать, поэтому и занялся тем, что начал фотографировать экстремальные виды спорта. А уже потом понял, что экстрима не бывает без самых невероятных пейзажей в мире — это либо горы, либо океан.

Появление детей — суперчеллендж для меня и моей жены. У нас сейчас их двое, но мы не меняем график путешествий и ежемесячно летаем куда-нибудь далеко. Мне повезло с семьей. Мы рассказываем людям, как путешествовать всем вместе, потому что многие считают, что с рождением детей жизнь меняется и больше ничего нельзя. На самом деле нет, все это больше в наших головах.

— Сейчас тревел-фотография актуальна как никогда, многие популярные блоги в Сети посвящены именно путешествиям. Как вы думаете, с чем связан такой интерес аудитории к туризму?

— Думаю, у людей появились возможности: средства на путешествия, свобода. Если я все детство ездил на дачу в Истру, то мои дети ездят на Маврикий. Поездка туда обходится нам дешевле, чем остаться в Москве. Есть места типа Египта, где еще дешевле — можно поехать и сэкономить. Как говорил Кусто: «Если у человека появляется возможность вести необычную жизнь, он не имеет права от нее отказываться». Перефразируя его: если у человека есть возможность путешествовать, он обязан это делать.

— Кто из других экстремальных (или тревел-) фотографов вам импонирует? И насколько в России это направление развито?

— С экстримом все сложно, потому что нет больше журналов, медиа и людей, которые могут воспитывать и учить экстремальных фотографов. Поэтому я, в каком-то смысле, стараюсь взять на себя эту функцию — провожу бесплатные мастер-классы, воркшопы. Что касается тревел, мне безумно нравятся работы Сергея Горшкова. Вообще, поснимав природу, я понял, насколько это сложно. Даниил Коржонов — такое ощущение, что мир создан под его фотографии. Смотришь на них и думаешь: ну невозможно, чтобы вот так вот все было — и сакура, и фонарики, и деревья такой формы! Есть просто невероятные кадры. В своей тематике я ориентируюсь на мировых фотографов, на своих коллег. Хотя ориентироваться можно, но все равно надо всегда искать свой путь.

— Насколько вы сами любите экстрим? Вы рискуете скорее ради яркого кадра, или это тоже ваша страсть? И возможно ли быть экстремальным фотографом, не рискуя?

— Ни один кадр не стоит здоровья, а тем более жизни атлета или фотографа, об этом нужно помнить. Многие атлеты рискуют ради фотографии или видео своей жизнью. Есть печальные случаи — все-таки это экстрим, — но все, что мы делаем с профессионалами, — это продуманный, осознанный риск. Я призываю людей, которые видят, что мы делаем, не повторять то же самое, а разбираться, как был снят тот или иной кадр, и идти к этому. Не хочется, чтобы кто-то посмотрел, пошел повторять и травмировался, поэтому я стараюсь минимизировать риск. Когда спонсор заплатил за фотографию, ты приехал в горы, а там лавина, ты должен сказать себе «нет», потому что иначе есть риск столкнуться с последствиями, которые никому не нужны.

Как-то я попросил папу взять меня с собой: я ездил с бригадой скорой помощи, смотрел на их работу, чтобы знать, как реагировать в экстренных ситуациях, — спокойнее, профессиональнее, не включать эмоции, а действовать быстро.

Иногда снять очень эффектный и эмоциональный кадр можно вообще без риска, например, сфотографировать сальто вместо прыжка над обрывом.

— Наверняка в вашем деле очень важно иметь «неубиваемую» камеру. Какое оборудование вы используете в работе?

— Всю линейку Nikon D: D4, D4S, D5 — эти камеры выдержали больше, чем выдерживает человеческий организм. А в остальном я говорил и говорю, что если ты можешь выдержать эти условия, то и твоя камера их выдержит. Даже когда я падал и у меня случались переломы, моя камера продолжала работать. Полгода назад у меня появилась беззеркалка Z6. Я выбрал ее специально, не стал брать Z7 с большей матрицей: Z6 репортажная, она меньше и скорострельнее. Я всегда вожу с собой две камеры, сейчас это D5 и Z6, и за полгода D5 я не доставал, не потому что она чем-то плоха, а потому что Z6 решает все съемочные задачи, которые у меня сейчас есть, а это съемки и на океане, и в горах, и в мороз, и в жару. Вот почему это первая полнокадровая беззеркалка, которая всегда будет работать и решать все задачи.

— Какую роль в конечном результате играет постобработка?

— С ее помощью ты можешь выделить необходимое. Я снимаю в RAW, этот формат подразумевает постобработку, но стараюсь делать так, чтобы она была минимальной и незаметной. Хотя иногда хочется добавить больше насыщенности и яркости, это сильно зависит от сиюминутного настроения, съемки в целом и задач.

— Мы надеемся, что направление экстремальной фотографии в России будет развиваться. Какие советы вы как эксперт дали бы начинающим?

— Встань со стула, возьми камеру, приезжай в скейт-парк, на горку, на соревнования — и снимай! Нет ничего лучше для фотографа, чем увидеть людей, которые воссоединяются с природой, катаются по волнам, в горах. Природа и спорт — это прекрасное сочетание. Нельзя стать экспертом, пока не начнешь.